Я видел смерть, я видел край, я знаю.
Горело небо иглами, шарами,
Над головой – взрывалось и горело,
И море было мёртвым до костей.
Я предавал, я был собой изранен,
Я создал и нарушил столько правил,
Я чуть не умер, но потом не умер.
Должно быть, я несмертен, как Кащей
Настало время говорить о красных башмаках,
О модных башмаках,
Удобных башмаках,
О рыжих колтунах,
О глупых колдунах,
О том, какая глупость — смерть и страх.
Я жизнь свою рыхлил широким плугом,
Я смерть зарыл в корнях большого дуба,
Я чуть не умер, но потом не умер,
Горело небо, океан горел.
Колодки и колодцы, дым и пепел.
О боги, кто придумал столько смерти,
Друзья? Я помню их я ел на ужин,
И дальше, дальше будет только хуже,
Не мой удел – уснуть на ложе стрел?
Настало время говорить о красных башмаках,
О модных башмаках,
Удобных башмаках,
О рыжих колтунах,
О глупых колдунах,
О том, какая глупость — смерть и страх.
Я тот, кто танцевал в твоих оковах,
Тысячелетия вдали от дома,
Но врёшь, я видел всё, и я не умер!
Не говорите мне, что я – никто.
Разрежь меня, разъешь меня,
Запомни
Над океаном бой так близко к дому,
Остовы кораблей, скелеты тварей,
Взрывалось небо надо мной шарами.
Я чуть не умер, но смотрите сами –
Я бешено, я ядерно живой.
Настало время говорить о красных башмаках,
О модных башмаках,
Удобных башмаках,
О рыжих колтунах,
О грозных колдунах,
О том, какая глупость — смерть
Настало время говорить о доме и войне,
О взорванной луне,
Немыслимой цене,
О шорохе лавин,
О яде редких вин,
И не забыть, конечно, о любви.